Дом "со свастикой" (Угловой пер., 7)

В 70-х годах XIX века годах участок между Красноармейскими улицами (тогда — «Ротами») и Обводным каналом принадлежал землевладелице Н. И. Львовой, которая построила на нём несколько домов с целью последующей продажи.
Проектирование было поручено петербургскому архитектору Генриху Прангу. Он разработал довольно редкий для конца XIX века проект комплексной застройки целой улицы из 9 домов (№1-11).

Два купленных участка образовывали между собой прямой угол: один выходил к Обводному каналу, другой – к Царскосельскому шоссе (сейчас это Московский проспект), отсюда и современное название переулка – Угловой (в 1885-1888 гг. – Сивков, в 1889-1964 гг. – Софийский).
В оформлении фасадов были использованы элементы разных архитектурных стилей. Все дома в переулке – образцы неоготики, кроме дома № 7, построенного в русском стиле. Этот дом и выделяется среди всех строений.
Здание было возведено архитекторами Г. Прангом и Н.Д. Федюшкиным во времена правления императора Александра II в 1875-1876 годах. И очень хорошо перенесло блокаду в связи со своим непримечательным местонахождением.
В отделке дома использовался широко распространённый во второй половине XIX века «кирпичный стиль», при котором поверхность стен не оштукатуривалась. Под воздействием влажного петербургского воздуха штукатурка вела себя капризно, требуя частого обновления. Кирпич, напротив, был более долговечен и более предсказуем, а, значит, удешевлял не только строительство, но и последующее содержание дома. Подобная отделка – пожелание заказчицы Львовой.
Фасад здания выложен серым кирпичом и пёстро орнаментирован краснокирпичными вставками. Кирпичная кладка очень замысловатая. Выделяются русалки, кораблики, птички или грифоны и даже… хорошо различимые знаки свастики!
Многие так и называют это здание – «дом со свастикой».
Среди многих обывателей Санкт-Петербурга по сей день распространен по сей день миф о том, что дом № 7 в Угловом переулке после войны построили пленные немцы и специально сделали не черные, а красные свастики. А городские чиновники, которые принимали дом, и местные власти их «не заметили».
Сам по себе знак свастики — этот древний символ света и щедрости — присутствует в традиционных орнаментах многих стран мира. Толкований у него много: это и символ Солнца, света, и пожелание благополучия, и движение жизни.
Но в XX веке он был использован немецкими нацистами в качестве эмблемы «арийского» начала и в современном восприятии вызывает однозначные ассоциации с уничтожением и смертью.
Выдвигается также гипотеза, что свастику разделяют на правостороннюю и левостороннюю. Одна обозначает движение по солнцу и добро (та, что использовалась нацистами), другая – движение против солнца и зло (как на доме). Но единого мнения по этому вопросу среди исследователей пока не существует, среди узоров на украшениях, посуде, одежде (в том числе одежде священнослужителей) встречается и тот, и другой варианты орнамента (остается надеяться, что на здании – вариант «доброй» свастики).
Ведические сакральные знания дольше всего сохранялись в северных землях Руси. Примером может служить вологодская вышивка с узорами в виде бесконечной ленты из повторяющихся элементов: геометрических фигур, косых крестов, свастик, графических изображений растений, птиц и пр.
А поскольку собственница дома Н.И. Львова была родом из Вологды и в тех краях ей также принадлежали обширные владения, она была не понаслышке знакома с народными промыслами. Скорее всего, домовладелица попросила использовать подобные мотивы в оформлении фасада. Так появились свастики, цветочки, птички, русалки, Мокошь и кораблики на этом здании.
Что касается внутреннего оформления этого необычного дома, то оно довольно скромное, можно сказать, аскетичное. Петербург XIX заканчивался у Обводного канала, на противоположном от дома берегу находился Скотопригонный двор, поэтому ожидать, что здесь поселятся тонкие знатоки парадных интерьеров, было бессмысленно. Выходит, землевладелица Н.И. Львова отлично разбиралась в строительстве доходных домов. В наше время могла бы быть отличным девелопером.
С точки зрения архитектора Д. Веретенникова, комплекс Львовой представляет собой пример дореволюционного «человейника», жилья, построенного с целью извлечь максимальную выгоду для владельца, а для обитателей — плохую освещённость, стеснённые условия, плохую санитарию, узкие дворы без зелени.
В 2001 году доходный дом Н.И. Львовой КГИОП включил в «Перечень вновь выявленных объектов, представляющих историческую, научную, художественную или иную культурную ценность».